Фирменный рецепт Ильи Резника

Анна Сиротина

05 августа 2016 г.

Илья Резник пишет не только стихи, которые потом становятся популярными песнями, но и кулинарные сонеты, которые вполне можно использовать как рецепты. Одним из таких поэтических рецептов маэстро поделился с нами.

*Фирменный рецепт Ильи Резника* *(Фото: Shuttestock/ТАСС)*

– Илья Рахмиэлевич, чревоугодие - это грех?
– Еда – фундамент нашей жизни. Он должен быть прочным. Мы любим хорошо поесть и немного побаиваемся людей, которые говорят, что они на диете. Мол, обедать не будем, только чайку. У нас даже сотрудники… по какому-то стечению обстоятельств, те, кто плохо ел, либо уходили, либо мы их увольняли. В общем, как-то не складывалось. Не зря в старые добрые времена, прежде чем взять работника, сажали его за стол и смотрели, как он ест. Потому что так и работать потом будет.

– Но, например, Алла Пугачева работает прекрасно, значит…

– Вот именно! Был такой случай: мы приехали вместе с Аллой в Баку. Я выходил с номером в ее творческом вечере в шесть часов, а она – в моем творческом вечере в девять. Перед выступлением, конечно, есть вредно. Но, зато после только и думаешь: «Ну, что, куда едем? Где кормят?» И там было соревнование – с одной стороны нас зазывали друзья из нефтяного бизнеса, с другой приглашал Муслим Магомаев с интеллигенцией. «Нефтяники» нас угощали золотой рыбой, они ее так и называли. Стоила она соответствующе. С Муслимом мы ездили к его приятелям, в одном доме подавали умопомрачительный люля-кебаб, в другом – вкуснейшие баклажаны, коренные бакинцы называют их демьянки. Каждый день Магомаев заезжал, мы ехали на пляж, ставили столик прямо в море и ели эти самые демьянки. Невероятно вкусно было!

– Что говорить, на Кавказе умеют принять гостей…

– Вы абсолютно правы! Сидел я как-то один в ресторане «Националь», а за соседним столом грузин, тоже одинокий. Он подходит ко мне и говорит, мол, я вас узнал и хочу с вами поговорить. Рассказал, что его дочь замуж выходит, и пригласил на свадьбу. Хорошо, говорю, давайте адрес. Так мы неожиданно погуляли на грузинской свадьбе – я за компанию Андрея Милитоновича Баланчивадзе, младшего брата Джоржа Баланчина, и Вахтанга Кикабидзе с собой прихватил. Мы и еще человек триста. Для меня период грузинских застолий самый яркий. С песнями, танцами, закусками в три ряда...

– ...и вином?

– Конечно, с вином! И не только. Во времена антиалкогольной кампании в ресторане «Арагви» проходил праздник чая. Мы пришли туда с композитором Отаром Тевдорадзе. Это он написал для Тамары Гвердцители песню «Эдит Пиаф», сделавшую ее знаменитой. Между прочим, после ее исполнения Тамара получила пятилетний контракт в Париже. Так вот в «Арагви» было все божественно вкусно, но чай подавали в больших кувшинах, наполненных коньяком. Это был такой специальный тайный чай. И я написал тогда импровизацию: «Все, выбор сделан, точка, решено – я обопьюсь грузинским крепким... чаем, ну а потом возьмусь за «Салхино». И три грузинских поэта после меня отказались выступать.

– Вы же написали целый цикл гастрономических сонетов…

– Был у меня период, когда я записывал свои кулинарные ассоциации – 35 сонетов о котлете, о спагетти, о харчо и бутербродах, об огурцах и рольмопсе, о венском шницеле и «Кровавой Мэри». А сегодня я специально для читателей «Гастронома» написал еще один, о картофельных оладьях. В нем и рецепт приготовления есть. Драники – мое любимое блюдо. Ну или одно из самых любимых. А писать о том, что любишь, всегда легко и приятно.